1)Я часто думал о том, что нужно уважать людей, для которых история Мира и история искусства - не список выученных имён и дат, а нечто вечно живое. (2)Одного из таких людей мы встретили на родине композитора Моцарта, в Зальцбурге. (З)Поначалу он показался нам обычным добросовестным и скучноватым гидом, пояснения которого ничем не отличаются от того, что можно самому прочитать в справочниках. (4)Так было, покуда мы не вошли в дом, где родился и жил Моцарт. (5)Гид показал нам закапанные чернилами клавикорды, на которых Моцарт работал, когда писал «Волшебную флейту», медальон с его волосами, пуговицу от его фрака, его часы... (б)Пустоватые комнаты музея были невыразимо печальны. (7)Может быть, потому, что наш провожатый напомнил нам, как хоронили великого Моцарта. (8)А хоронили его в общей могиле по последнему разряду. (9)В день похорон было холодно. (Ю)Процессия рассеялась, не дойдя до кладбища. (П)Под конец гроб до могилы провожал один только Сальери. (12)Композитор Сальери, который при жизни Моцарта враждовал с ним и, как говорит легенда, отравил его, завидуя гению Моцарта. (13)А Констанция, вдова Моцарта, уехала в другой город накануне похорон. (14)«Она, видите ли, боялась за своё здоровье, - сказал наш гид ледяным голосом. - (15)Это очень долгая и очень печальная история. (16)Лучше не будем её касаться». (17)И вдруг, нарушая профессиональное спокойствие своих пояснений, он стал предъявлять счёт женщине, которая, как считал он, не умела понять мужа при жизни и раздавала после его смерти партитуры его сочинений разным людям, разрезая их на полоски. (18)Он говорил об этом с гневом, горечью, со страстью. (19)Может быть, с пристрастием. (20)Он напомнил мне нашего покойного пушкиниста профессора Цявловского. (21)Прочитав о встрече Натальи Николаевны, вдовы Пушкина, с убийцей Пушкина Дантесом, которая произошла несколько лет спустя после гибели Пушкина, он заходил по своему кабинету тяжёлыми шагами, опустив голову и сосредоточенно думая. (22)Потом проговорил: «Посмертная измена... Какая низость! Я её испепелю!» (23)Может быть, Цявловский был так же пристрастен к вдове Пушкина, как зальцбургский гид к Констанции Моцарт. (24)Я не успел додумать эту мысль, как наш провожатый смущённо сказал: - Простите меня. (25)Я, кажется, увлёкся. (26)Только я ей этого никогда не прощу. (27)Благородно пристрастие людей, для которых прошлое не умирает, не становится безразличным. По С. Львову) ОПРЕДЕЛИТЕ ПРОБЛЕМУ ПОЖАЛУЙСТА)