Историческая живопись В. Сурикова. Главное действующее лицо произведений Сурикова – народ («Утро стрелецкой казни», «Боярыня Морозова», «Меньшиков в Берёзове»).
Очень надо..прошу... 

Первой значительной работой, в которой раскрылось яркое дарование Сурикова как исторического живописца, была картина «Утро стрелецкой казни» (1881, Государственная Третьяковская Галерея)- Когда она появилась на 9-й Передвижной выставке 1881 года, стало очевидным, что движение передвижников подготовило появление замечательного исторического живописца. В картине Сурикова получили свое дальнейшее развитие принципы «хоровой» картины, которые были заложены в русском искусстве предшествующих десятилетий. 
Сюжетный замысел «Утра стрелецкой казни» раскрывается у Сурикова, как и в ряде полотен его современников и предшественников, посредством острых и резких противопоставлений. Применение этого принципа придает картине драматическое звучание, доходящее до подлинной трагедийности. В картине противопоставлены две группы персонажей, за которыми как бы встают исторически сложившиеся общественные силы: слева - стрельцы и примыкающий к ним народ, справа - Петр со своей свитой и ряды войск. Это противопоставление подчеркнуто выделением двух фигур - стрельца, кланяющегося народу перед казнью, и Петра (он единственный - на коне), - возвышающихся над толпой. Фигура стрельца не может остаться незамеченной - она помещена в геометрическом центре картины, на пересечении ее диагоналей. Стрелец стоит спиной к Петру и кланяется народу. Поза его не вызывает ощущения ни покорности, ни униженности. 
Противопоставление многократно повторено. Отмечен всеми исследователями поединок взглядов рыжебородого стрельца и Петра.

"В творчестве Сурикова доминирует повелительная убежденность галлюцината. Он действительно видит прошлое, варварское, кровавое, жуткое прошлое России и рассказывает свои видения так выпукло-ярко, словно не знает различия между сном и явью. Эти видения-картины фантастическим реализмом деталей и цельностью обобщающего настроения вызывают чувство, похожее на испуг. Мы смотрим на них, подчиняясь внушениям художника, и бред его кажется вещим. Правда исторической панорамы становится откровением. В трагизме воскрешенной эпохи раскрывается загадочная, трагичная глубина народной души..." (К.Маковский)